30 мая 2020

ДНЮ ХИМИКА ПОСВЯЩАЕТСЯ

Кузьмоловчанка Татьяна Алексеевна Немова обаятельная, веселая, простая, лёгкая на подъём. Она активный член клуба «Оптимист», много лет поёт в хоре «Соловушки», участвует в поездках и походах. И мало кто знает о том вкладе в химическую промышленность, за которую Татьяна была награждена медалью ВДНХ и знаком «Изобретатель СССР». Мы попросили Татьяну Алексеевну вспомнить былые годы.

Кузьмоловское детство

- В Кузьмолово меня привезли родители шестилетним ребёнком. Мы с братом родились в Ленинграде и жили в общежитии «Ленфильма». Нас оттуда переселили после того, как я активизировала пожарную тревогу. А что? Ребятишек в общежитии было много. Мест в садике не было, а я была очень непоседливым ребёнком… После этого сразу нашлись места всем, так что я даже в детский сад успела походить. Но общежитие решили расселить: родителям предложили несколько вариантов для переезда. Они выбрали Кузьмолово.

 

Был 1958 год, когда мы оказались в коммуналочке на ул. Леншоссе, 10. Тогда только начиналось строительство посёлка. Помню, что вдоль Леншоссе стояло всего несколько домов, работал сельмаг (нынешний «Теремок»), а на площади стоял деревянный клуб. Я успела поиграть на стройке Дома культуры, поучиться первые три года в здании нынешней Школы искусств, известном как Дом техучёбы. К тому времени появился детский сад – жёлтенькое здание на ул. Нагорной (сегодня ул. Рядового Иванова), и мне уже не нужно было нянчить брата. В посёлке нам, детям, тогда было тесно. Помню ватагой первоклассников на велосипедах уехали в город. Из этого целое приключение получилось, потому что мы добрались до Финляндского вокзала, пристроившись за троллейбусом, и обратно вернулись на электричке. Сообразительные были и ничего не боялись. Правда, и движение на трассе тогда не сравнить с сегодняшним. От родителей, конечно, досталось всем… Потом появились качели во дворах, стали постарше – в игры играли.

В домах стояли титаны, которые топились дровами, и мы, дети, бегали по посёлку в поисках дров – любимое развлечение. Еду готовили на керосинке. Мне нравилось ходить в керосиновую лавку, она внизу на углу шоссе и Железнодорожной стояла.

Зимой 1961 года меня и моего одноклассника Серёгу катали по посёлку на собачьей упряжке. Оказалось, это фильм снимали «Дикая собака Динго». Нет, в кадр мы не попали, но воспоминания – на всю жизнь.

В новенькую школу нас перевели, когда я училась в 4 классе. В параллели было три класса. Классы «А» и «Б» традиционно состояли из местных ребят и соревновались между собой за первенство. В «В» класс определяли приезжих – из окрестных поселений. Особенно много ребят переходило в нашу школу после 8 класса, потому что полная средняя школа в округе была именно в Кузьмолово. У нас была отличная база по физике, химии. На факультативах в старших классах давали программу первого курса института. И у меня другой мысли даже не было, как только получить образование химика-технолога.

 

Не зря хлеб ели

В 1969 г. я поступила в Технологический институт им. Ленсовета. Учёба давалась легко, за исключением высшей математики. Я как-то не уделила ей должного внимания, а зря. Но упорство хватило со всем справиться. Помню, прислала родителям телеграмму: «Пока экзамен не сдам, домой не ждите».

По распределению я попала на работу в ОНПО «Пластполимер». Для меня всегда было важно заниматься тем, что мне интересно. Особенно на работе, где мы проводим треть своей жизни. «Пластполимер» был головным предприятием, изучающим четыре основных видов пластика: полиолефины, полистиролы, второпласты и поливинилацетат. Я работала в отделе окружающей среды, и мы уже тогда были озадачены проблемой утилизации отслужившей пластмассы. Поскольку сформированный пластик уже ничем не разрушить, мы искали способы его разрушения светом и биоорганизмами с помощью специальных добавок, которые вводили на стадии производства. Более того, мы нашли решение этого вопроса.

На моём счету четыре авторских свидетельства на изобретения в этой области. Одно из изобретений получило промышленное внедрение, за что я была награждена медалью ВДНХ и знаком «Изобретатель СССР». Мне было присвоено звание «Ветеран труда» федерального значения.

Не зря мы свой хлеб тогда ели. Вели исследовательскую деятельность. Я была младшим, затем средним научным сотрудником. Мы разработали такую добавку, которая стабилизировала асфальт, придавала ему прочность и не позволяла деформироваться летом. Испытания проводились на Приозерском шоссе и на ул. Замшина в Ленинграде. Очень успешно, надо сказать. Только где все эти разработки…

Работать было очень интересно. Я объездила все крупные химические заводы страны, выступала на симпозиумах с докладами. Намереваясь продолжать свою изыскательскую деятельность, закончила курсы патентоведов, потому что были планы патентовать наши изобретения за рубежом. Но к 1990-м гг. всё рухнуло: и страна, и институт, и планы.

Все дороги ведут в ГИПХ

Я вернулась в посёлок и пришла работать в 15 цех ГИПХа. Это был особый цех – лабораторный, но с 1 категорией вредности.Туда было не просто попасть – они никогда не объявляли открытых вакансий. Мы работали в белых комбинезонах и шапочках. Нам раз в три месяца меняли тапочки на кожаной подметке. И проблемы мы там решали тоже важные. В частности, разрабатывали компоненты для… ой, об этом лучше не распространяться. Хотя всё это уже, наверное, «секреты Полишинеля».

На ГИПХе даже в то время ещё держался весь посёлок: все коммуникации, вся инфраструктура была на балансе завода. Сотрудники ГИПХ чувствовали заботу о себе: завод строил квартиры и выдавал их в порядке очереди; следил за здоровьем работников, проводил профосмотры, содержал профилакторий, организовывал питание, развивал спортивные направления и активный отдых; для детей был летний лагерь «Ласточка». Я будучи ребенком сама отдыхала в этом лагере. 

Отработав 4 с половиной года в 15 цехе, ушла. В 1994 году вернулась в ГИПХ дорабатывать вредность. Проработала три года в 19 цехе и в 1997 году вышла на пенсию. Но когда родилась внучка, решила помочь детям, и снова пошла на завод – в Научный институт гигиены, профпатологии и экологии человека. Он работает по сей день. Чем сейчас занимается, не знаю. Но моё время пришлось на период реализации программы конверсии. Предприятия перепрофилировались под нужны народного хозяйства, уничтожали фосфорорганику. Мы наблюдали за этим процессом, в составе нашей рабочей группы были химики и санитарные врачи. Мы следили за состоянием воздуха, воды и почвы, а врачи обследовали состояние персонала предприятия.

Когда стало скучно, я уволилась. Но химики, как и разведчики, бывшими не бывают. До сих пор, когда вижу, что на упаковке пищевого продукта написано «технические условия», меня коробит от непрофессионализма, ведь это производственный термин, его не выносят на упаковку. А я, как никто, знаю, что такое эти технические условия, потому что сама их разрабатывала многие годы от и до.

ЗАПИСАЛА ОЛЬГА ВОРОНИНА